Большая часть научных трудов профессора Геннадия Барабтарло (Миссурийский университет, Колумбия, США) связана с именами Пушкина и Набокова. Новое исследование Г.Барабтарло посвящено философским основаниям, на которых строится художественное мировоззрение Владимира Набокова. Текст книги публикуется с сохранением особенностей авторской орфографии. Книга может быть рекомендована литературоведам, философам и всем интересующимся русской культурой XX столетия.

Выпускник Московского университета, эмигрант, а ныне профессор Миссурийского университета (США) Геннадий Барабтарло становится известным в научном мире именно своими работами о Набокове. Написанные виртуозно, без выпячивания скучной терминологии, эти шедевры научного творчества и составили новую книгу ученого.
Главное, что объединяет статьи автора в одно целое и что одновременно нас подкупает - умение о сложном и сложнейшем писать просто, не сомневаясь в интеллекте читателя. А пишет Г. Барабтарло ни о чем ином, как о "соотношении технологии Набокова и его телеологии", то есть целесообразности его творчества. Вопрос вопросов, когда заходит речь об этом якобы холодном стилисте и снобе: кто он - талантливый декоратор пустоты или великий метафизик, искусно переходящий грань видимого мира? Всей своей книгой Г. Барабтарло отрицает первое и доказывает второе. Так, в первой статье, посвященной рассказу "Волшебник", на примере вроде бы случайных у Набокова "шкапчика, пылесоса, сломанной табуретки, кровати" он показывает, что это не просто предметы, а "шифр" судьбы главного героя, приближающегося к своей гибели. В наиболее известной работе ученого - о романе "Приглашение на казнь", обращается внимание на другие "мелочи": карандаш и паука, которые служат знаками приближения казни Цинцинната. А в наиболее крупной статье книги, посвященной роману "Пнин", исследователь пытается распутать отношения между автором (Набоков), повествователем ("Н") и героем (Пнин), чтобы утвердить свою мысль о призрачности существования человека в художественном мире писателя: "Мы лишены способности увидеть рисунок своей судьбы, оттого, что мы расположены внутри этого рисунка". И, наконец, в статье "О движении тем" определяется вектор той "движущей силы", о которой говорится в подзаголовке книги: это "принцип постепенного восхождения от "внешнего" к "внутреннему" и далее к "иному". А может, и к скрытому автобиографизму творчества Набокова, у которого тема "королевского одиночества и неотвязного самосознания" является, по мнению автора, главной. Написанная непринужденным, раскованным языком, спровоцированным самим Набоковым, книга статей Барабтарло несомненно раскрепостит и восприятие этого писателя-интеллектуала нашим иногда слишком дисциплинированным читателем.