Мир детей и мир взрослых параллельны друг другу. Даже внутри семьи, рядом с близкими, ребенок часто испытывает одиночество. Ему не с кем разделить самые сложные, пугающие, непонятные переживания. Но именно эти переживания становятся для него формирующими: милый малыш превращается в монстрообразного подростка. Однако эта монстрообразность - часто свидетельство напряженной внутренней жизни. Подросток много хочет - от себя и от окружающих. Он делает крупные ставки: либо мир соглашается измениться по составленному им плану, либо - зачем ему жить? Подросток то слишком силен, то ничтожен и слаб. Им движет энергия заблуждений. Четыре части романа Александра Фурмана, на первый взгляд, созданы в традициях русской психологической литературы XIX века, когда возникли \"эпопеи становления человека\" (\"Детство. Отрочество. Юность\"). Но \"Книга Фурмана\" - не просто \"роман воспитания\". Это роман-свидетельство, роман о присутствии человека \"здесь и теперь\", внутри своего времени. Читатель обнаружит в книге множество узнаваемых реалий советской жизни времен \"застоя\". В ней нет ни одного придуманного персонажа, ни одного сочиненного эпизода. И большинство ее героев действует под реальными именами. Это усиливает ощущение подлинности происходящего. Тем не менее, \"Книга Фурмана\" - не мемуары. Ее \"этнографичность\" - лишь фон для решения других задач. Писатель наблюдает за своими героями с жестким любопытством естествоиспытателя, не оставляя им никакой возможности скрыть самые тонкие и сложные душевные движения. \"Книга Фурмана\" - роман-исследование, призванный понять человека во времени и пространстве. Это книга для ценителей тонкого психологизма и игры языка. В издательстве \"КомпасГид\" вышла первая часть \"эпопеи\", посвященная \"дошкольному\" детству и началу школьной жизни героя. Марина Аромштам \"Книга Фурмана\". Роман-эпопея Это первая из четырех частей \"эпопеи\", которая называется \"Страна несходства\". Она посвящена детству героя. \"Книга Фурмана\" настолько бесстрашная в описании своих собственных ошибок и слабостей, что из нее вырастает образ ну просто какого-то самурая наших дней, который не побоялся прожить жизнь ради того, чтобы сказать о ней правду… Конечно, в этой книге сильную роль играет площадка. Эта площадка - одновременно и пространство, и время. Тут загадочная, полная мистики Москва 60-х и 70-х годов, бегство от социума (школы и армии), в психушку и в одиночество, потом - символическое обретение друзей, поездки в другой город к любимой девушке, разочарования и победы на пути познания плодов человеческой жизни - как упоительно-прекрасных, так и безобразных. Из послесловия Бориса Минаева