Мне совершенно не по душе праздничная мельтешня, которая начинается чуть не с середины ноября и длится ажно за Крещения, тогда как не так давно, всего век назад считалось дурным тоном ( и даже плохой приметой ) наряжать елку ранее 6 декабря. Понятно, пост Рождественский; да и праздник как состояние души не может длиться вечно, лишь только в коммерческих целях. Автор поставила перед собой задачу проследить как менялось елочное настроение и сама елка на протяжении примерно 100 лет, при этом заглянув в самые ее "корни". Игрушки в своем первоначальном осмыслении наделены были, конечно же, рождественской символикой: гирлянда ( бусы, цепи, венок ) - атрибут святости, страдания, воскрешения и бесмертия; фрукты - райская пищща ( потом их заменят свекла, картошка и вездесущая кукуруза ), которая была представлена обязательным виноградом и яблоками; с колокольчиками и свечами и так все понятно. Не меньшее значение предавалось и цветовому убранству праздничного дерева: золото ( Божественное начало ), серебро ( символ чистоты ) и красный ( ассоциация с Иоанном Крестителем и Страстями Господними ).
Времена сменялись с ними менялись и игрушки. Домашние посиделки с бумагой и клеем сменялись бодрым походом в магазин за сверкающим великолепием. Описаны и любимые мной с детства картонажи и ватные груши, которые, по-моему, стоили какие-то смешные копейки. Про "скелетцы" я вообще не слышала. Интересны и свидетельства разных людей. Например, одного человека, пережившего блокаду: он вспоминал, как его дедушка накануне Нового года решил устроить ему праздник. Елки в блокадном Ленинграде достать было негде, поэтому он нарисовал ее акварельными красками прямо на обоях. Вбил гвоздики на "лапах" и развесил игрушки. "От нее, кажется, запахло хвоей!" Удивительно, что среди игрушек обнаружились грецкие орехи в посеребренной скорлупе и конфеты "Раковые шейки" и "Мишка на севере", сохранившиеся с довоенной елки 1940г.
В общем, тут еще много интересного ( даже про украшения третьего рейха ) и разного. Книжка заслуживает именования коллекционной.