«И медленно пройдя меж пьяными, всегда без спутников, одна…» Наверное, парижские кафе середины ХХ века существенно отличались от петербуржских ресторанов начала того же столетия. Однако мне роман свежеиспеченного французского нобелиата Патрика Модиано с первых же страниц упорно напоминал именно блоковскую «Незнакомку». Не сюжетно, разумеется, но какой-то уютно обволакивающей атмосферой близкой и далекой тайны. То, как Луки входила в кафе «Конде». То, как сидела с книжкой. И то, как ловко прикидывалась не героиней, но декорацией, умудрившись при этом отметиться почти на всех снимках случайно забредшего в заведение фотографа. Это ее первоначальное отсутствие возраста и вообще каких бы то ни было индивидуальных черт – за исключением принадлежности к своему – женскому – полу. И тот факт, что искала она не забвения или ностальгии, но убежища… От мужа? От прежних связей? От себя самой? Так или иначе, но «Конде» так и не суждено было превратиться для Луки-Жаклин в кафе утраченной молодости, ибо как можно утратить то, что вечно пребудет с тобой? Обретя возраст – 22 года – героиня замерла в нем, точно диковинное насекомое в янтаре – прекрасная и чуждая этому миру.
Своим ярким, вдохновенным, волшебным перо Модиано превращает заурядную французскую закусочную в особое, можно сказать, эзотерическое место вне пространства и времени – нечто среднее между ночлежкой Максима Горького («На дне»), самолетом Робера Мерля («Мадрапур») и чатом Виктора Пелевина («Шлем ужаса»).
И точки пересечения, которые искал юный Капитан Боуинг, и нейтральные зоны, которые пытался нащупать Ролан, существуют не только на незримых картах Парижа в книгах Модиано или Кортасара. Они – в душе каждого из нас, и потому, наверное, так странно созвучны оказались мотивы и интонации «Кафе» моему читательскому настроению. Более того, они не просто попадали в такт и тон, но как некий чудесный камертон подстраивали меня под себя – заражали своей пленительной меланхолией, увлекая в мир тончайших переживаний, где каждый оттенок – на вес золота и каждый нюанс – вопрос жизни и смерти.
Давно не встречал такой сильной прозы, Модиано стал для меня настоящим великим открытием в литературе. И прошлогодний выбор шведских академиков тут почти не при чем. Наоборот, престижная награда, находящая в последние годы все более неожиданных и сомнительных героев, заставила меня отнестись к совершенно незнакомому мне писателю предвзято и скептически. Мол, ну-ну, посмотрим, какие такие политкорректные мотивы двигали скандинавскими мудрецами на этот раз. И первое впечатление как будто подтверждало справедливость такого настроя: изящная безделка, упражнение в стиле, отсутствие внятного содержания. А потом как-то вдруг, незаметно для себя очутился внутри романа, зажил с ним одной жизнью, и не было уже ни скепсиса, ни иронии, но только бесконечное очарование и удивление от новых открытий в, казалось бы, простом и привычном.
Помнится, Габриэль Гарсиа Маркес, прочитав в юности «Превращение» Франца Кафки, пришел к выводу: если литература позволяет делать такие вещи, ею стоит заниматься. У меня с Модиано та же история: иначе, как чародейством, то, что он делает, объяснить не могу.
Особых слов заслуживает, конечно же, главная героиня.
Жаклин – очень зримый и в то же время одухотворённый персонаж. В кино ее великолепно сыграла бы Одри Хэпберн. Уж ей-то наверняка удалось бы в точности передать настороженную чуткость Жаклин, ее доверчивую естественность – куда лучше, чем неутолимую и целеустремленную жажду жизни и жизненных благ пошловатой героини Капоте.).
«Кафе утраченной молодости» - роман не столько о любви, сколько о ее предвкушении и предвосхищении. Сосредоточившись на чувствах своих героев, автор умудрился написать книгу, напрочь лишенную чувственности. И это придает ей особую волнующую прелесть на фоне безудержной физиологичности практически всей современной прозы.
Текст не просится быть раздернутым на цитаты, но отдельные фразы выписать захотелось. На всякий случай. Про запас. Ибо утонченное изящество и подлинная глубина встречаются вместе не так уж часто. Итак: «Мы живем благодаря неким умолчаниям. Мы много знаем о других, поэтому избегаем друг друга». И ещё вот это: «Когда любишь кого-нибудь по-настоящему, приходится принимать часть его тайны».
Несмотря на малый объем, книга производит большое впечатление. И если бы даже автор не написал более ни строчки, нобеля для него все равно уже не было б жалко. Но он написал. И немало. И это радует и пугает одновременно. Потому, что, ну, как будет хуже?
Напоследок не могу не восхититься уверенной и дерзкой прозорливости наших издателей (см. название серии). Наверняка, ведь, знали, что делали: не в белый свет, как в копейку, целили и не пальцем в небо.

К сожалению, не нашла тут никакой тонкости и глубины. Полнейшее разочарование. Странный сюжет, сомнительная развязка и невнятное изложение. Считаю время, посвященное чтению этой книги, потраченным впустую.

Жизнь в самых неожиданных её проявлениях. На любителя.

Не согласна с предыдущим отзывом. Книга очень тонкая (тонкая не в плане толщины), интересная и, в нектором роде, философская. Конечно, любителям динамичных сюжетов она врядли понравится. Но если вам нравится литература спокойная, способствующая размышлениям, то советую прочитать. Очень эстетская книжка.

Я разочарована! Я считаю, что напрасно потрачены силы на перевод и издание (неплохое само по себе). С трудом поборола желание выкинуть книгу в мусорное ведро! Книга ни о ком, и ни о чем. Нет ни глубины мысли, ни широты полета. Непоследовательная и сбивчивая история одной никчемной женщины, покончившей жизнь самоубийством. Причины остались непонятны никому. Несколько раз упоминаются некие страхи прошлого... Но ни намека о том, что стало источником страхов... Очень не советую никому! Эта книга - пустое место!