Прочитав эту книгу, я решил, что для менее политизированного и болезненного восприятия описанных в ней событий уместно сделать отзыв о ней и дать характеристику её содержания в форме сказки-отзыва. Этот своеобразный суфийский метод бывает очень полезен. Надеюсь, что он будет уместен и в данном случае.

Жили-были два слона, грузинский слон и русский слон. Слон русский был большим и сильным, слон грузинский был небольшим, но был очень гордым, вспыльчивым, независимым, кроме того он был старше русского слона.
Проходили годы, грузинский слон видел разное в своей жизни. Были счастливые момент, когда все другие слоны признавали его самым умным, самым, храбрым, самым образованным и справедливым, но были и минуты, даже года печали, когда соседи грузинского слона – слоны византийский, персидский, а затем и османский нападали на грузинского слона, пытаясь отобрать у него всё, что было ему дорого. Грузинский слон отчаянно сопротивлялся этим слонам. По прошествии времени ему удалось подружиться со своим прежним врагом – византийским слоном, который когда-то был очень сильным, мудрым и очень старым.
Византийский слон оказывал очень большое влияние на всех слонов региона, даже его враги уважали византийского слона за его древнее благородное происхождение и века славы, о которых ходили легенды среди всех слонов земли, всех обитателей джунглей.
Когда византийский слон стал слаб и уже не мог завоёвывать и воспитывать других слонов силой, он стал пытаться оказывать на них влияние миром, рассказывая им многочисленные истории из своей долгой и славной жизни, обучать их писать и читать, строить и рисовать, он пытался сделать свой мир их миром, поделиться своими взглядами, своими чувствами, своими мыслями и сделать себя их другом, а их – своими друзьями. Византийский слон решил, что раз уж у него больше нет сил на то, чтобы победить более молодых слонов, он должен стать им старшим товарищем, таким, какими бывают старшие братья, дедушки или отцы. И к нему действительно прислушивались и у него учились. Правда иногда более молодые слоны противились воле византийского слона, не соглашались с ним, но очень часто в тайне они поступали именно так, как он говорил им и мечтали быть такими каким был он. Рассказы византийского слона о его молодости будили в молодых слонах мечты о подвигах, о большой славе, мудрости, уважении и богатстве. Даже те из слонов, кто никогда не сознавался в этом, мечтали быть похожими на византийского слона.
Прошло время и византийский слон умер. Слава византийского слона сохранилась в памяти других слонов и каждый из них пытался сделать вид, что именно он знал византийского слона лучше всех, именно он теперь стал византийским слоном, занял его место и является таким же мудрым, сильным и смелым, каким в лучшие годы своей жизни был византийский слон.
Но не все слоны, учившиеся у византийского слона, были достаточно большими и сильными, чтобы защитить те правила жизни и поведения, которые когда-то защищал византийский слон и которые он оставил в наследство другим слонам.
Слоны стали ссориться из-за наследства византийского слона, стали нападать друг на друга и враждовать между собой.
И в этот самый момент, когда каждый из слонов стал доказывать что именно он наиболее византийский с Востока пришёл очень сильный, умный, большой, молодой османский слон. Он тоже многое слышал о византийском слоне, он и его многочисленные предки, все его дедушки и прадедушки мечтали о том, чтобы занять место византийского слона и доказать, что они сильнее, чем он. И наконец это им удалось. Османский слон подчинил себе всех других слонов, а тех, кто не хотел ему подчиниться, он держал в постоянном страхе неминуемого нападения и гибели.
Оказалось, что в мире нет ни одного достаточно крупного слона, кто смог бы победить османского слона. Только русский слон был способен на это, но он был далеко и у него было очень много других, своих собственных противников и врагов. Русский слон взрослел, рос, становился с каждым днём всё сильнее, умнее и выносливее. А пока он рос, другие слоны страдали в подчинении у османского слона. Кто-то из слонов смирился, кто-то продолжал бороться, а некоторые даже смогли подружиться с османским слоном, полюбив его правила и усвоив его привычки.
Однако грузинский слон никак не хотел подчиняться османскому слону. Много раз он воевал с ним, много раз терпел поражения, но всегда, несмотря ни на какие раны, вставал на ноги и не хотел уходить со своей земли и забывать те уроки которые когда-то давал ему старый и мудрый византийский слон.
Иногда на грузинского слона нападал ещё и другой могучий сосед – персидский слон и грузинскому слону становилось совсем невмоготу, казалось, что он не сможет выжить, в условиях, когда в любую минуту ему грозят страшные и большие персидский и османский слоны. Но грузинский слон, даже отступая всегда возвращался чтобы вернуть себе свой дом и своё место под любимым солнцем.
Вспоминая о тех временах, когда он и многие другие слоны сидели вокруг мудрого византийского слона и слушали его рассказы, грузинский слон с грустью думал о том, что ни один из этих слонов не смог сохранить свою свободу, что все они должны слушаться османского слона и исполнять его приказания. Несчастным слонам казалось, что на свете есть только один по-настоящему свободный слон – русский слон, но этот слон был далеко.
Временами до грузинского слона доходили известия о том, что русский слон с каждым днём становится всё сильнее. Что те, кто смеялся над русским слоном уже не смеются над ним, что враги русского слона терпят поражения в битвах с ним, что слава его растёт. Когда грузинский слон слышал эти вести, на душе у него становилось легче, в его душу падал лучик надежды, и он начинал мечтать о том, что придёт час, когда русский слон услышит о страданиях других слонов – учеников византийского слона и выручит их, спасёт их от неволи, от ига страшного османского слона.
В минуты крайнего отчаяния гордый грузинский слон начинал взывать о помощи. Он громко трубил в свой хобот и звуки его хобота разносились эхом по горам и отдалённым долинам, но русский слон был слишком далеко он ничего не слышал. Зато этот звук хорошо слышали персидский и османский слоны, которые пытались причинить грузинскому слону ещё больше обид из-за его попыток найти помощь у далёкого, но очень сильного русского слона.
Ночи сменялись днём, недели шли за неделями, складываясь в месяц за месяцем, год шёл за годом и вдруг русский слон стал различать призывы о помощи, которые издалека посылал грузинский слон. Русский слон стал трубить в ответ, он обещал грузинскому слону помощь, он говорил, что придёт скоро, он говорил, что грузинский слон должен продолжать сражаться и никогда не сдаваться, но время шло, а русский слон всё не приходил. Временами он уже собирался на помощь грузинскому слону, но неотложные дела по большому дому постоянно отвлекали его или же появлялись новые неожиданные и страшные враги.
Грузинский же слон ничего этого не знал, временами ему начинало казаться, что русский слон совсем и не друг ему, что он совсем одинок и никто не поможет ему, никто не любит его и никому он не нужен, что он один в мире. Грузинский слон ничего не знал о совсем далёких и неизвестных ему врагах русского слона, которые отвлекали русского слона от помощи своему менее сильному другу. Поэтому грузинский слон иногда думал, что русский слон просто обманывает его, когда трубит из далека в ответ, что идёт на помощь, а сам никак не приходит, а может быть и вовсе не собирается приходить.
Жизнь грузинского слона в постоянной опасности и борьбе с персидским и османским слонами становилась ещё нестерпимее от тяжёлых мыслей о предательстве русского слона – единственной надежды всех слонов, которым была дорога память о давно умершем византийском слоне. Им было очень сложно сохранять эту память, потому что османский слон делал всё, что мог, чтобы заставить их забыть истории византийского слона.
Османский слон хотел, чтобы все, кто когда-то учился у византийского слона, теперь учились у него, чтобы его османские истории и османские сказки были самыми любимыми среди слонов всей земли. Османский слон хотел, чтобы все слоны восхищались только им, хвалили только его, слушали и пересказывали друг другу только его истории. Он грозил слонам страшными карами и гибелью если они не забудут византийские истории мудрого старого слона или наоборот пытался стать их другом угощая сладким рахат-лукумом, ароматным кофе или терпким чаем, раскуривая им кальян, напевая им весёлые песни, предлагая лучшие угощения, на которые он был большим мастером – все возможные шашлыки, кебабы, острые пряности и сладкие фрукты, обещал им самую лучшую жизнь в тенистых садах своего дворца, целительное тепло своих бань, и прохладу своих фонтанов, только бы слоны забыли свои византийские предания.
Всё это длилось очень долго, но, в конце концов, большой русский слон пришёл и по очереди освободил всех слонов, которые когда-то, когда были ещё маленькими слонятами или находясь в более зрелом возрасте, сидя у костра слушали рассказы византийского слона. Освободил русский слон и грузинского слона.
Османский слон долго и храбро боролся, он много сил и времени истратил на то, чтобы подчинить себе слонов и заставить их жить по своим османским порядкам, ему было жаль, что даже всё хорошее, что он сделал или пытался сделать не нравится слонам и хотел доказать, что его сила оправдывает его власть над другими слонами, но был побеждён.
Русский слон стал другом всех слонов, которые помнили истории византийского слона, он очень гордился, что смог всех их освободить, что он один оказался настолько сильным, что смог справиться с могучим османским слоном, он был очень доволен собой. А когда слон очень доволен собой, даже если ему есть чем гордиться, он может нечаянно обидеть даже своих самых близких друзей, не говоря про то, что из-за размеров своих может нечаянно наступить кому-то на лапу или на хвост и даже не заметить этого и не извиниться.
Случилось так, что русский слон всех спас, но и обидел многих.
Освобождённым слонам казалось, что он хочет быть для них больше чем просто другом, что он хочет командовать ими, что он хочет их благодарности. При этом они вспоминали ему все его мелкие обиды и, самое главное, они говорили ему, что он слишком долго шёл их спасать, что он не слышал или не хотел слышать их мольбы о помощи, что он сделал не всё, что мог и поэтому не должен так гордиться собой.
Большой русский слон слушал все эти соображения, но у него было слишком много дел и ему было некогда отвечать каждому из слонов, почему он так долго шёл к ним на помощь. Тем более, как могли они понять нелёгкую жизнь большого русского слона, когда он жил так далеко и знал так много того, о чём спасённые слоны даже и не подозревали.
Большой русский слон не мог объяснить другим слонам, как страшны были его далёкие враги, которых он должен был победить перед тем, как отправиться к слонам на помощь, ведь слоны мало знали и им было сложно представить какими страшными могли быть для русского слона слоны татарский, шведский, прусский, австро-венгерский, французский и другие большие и сильные слоны, с которыми никто из освобождённых слонов никогда не виделся и с которыми сражался только русский слон.
Итак, грузинский и русский слоны долгое время жили своей жизнью и почти ничего не знали друг о друге, но с течением времени до них доходили известия о существовании друг друга, кроме того, и русский, и грузинский слоны были слонами христианскими, верящими в одного бога и учившимися у мудрого византийского слона. Годы учёбы у византийского слона сделали их близкими друг другу, так как они изучали одни и те же предметы, и им было достаточно легко друг друга понять.
Русский слон помогал грузинскому слону чем мог, а потом освободил его от персидского и османского слонов. Всё это делало русского и грузинского слона друзьями. Они любили друг друга, потому что видели друг в друге черты, которых не было у них самих, они дополняли друг друга и вместе им было очень интересно. Они были друзьями.
Но в отношениях между друзьями были и большие сложности. Сложности возникали из-за того, что грузинский слон был очень вспыльчивым и упрямым. Грузинский слон был гостеприимным и добрым, но его гордость страдала, когда он видел, как русский слон недостаточно ценит его более старший возраст и не достаточно хвалит храбрость грузинского слона, который столько веков один боролся с двумя страшными персидским и османским слонами. Грузинскому слону казалось, что русский слон недостаточно его ценит, что русский слон смотрит на него свысока, как старший брат на младшего брата или отец на сына. Конечно, гордый вспыльчивый грузинский слон не мог терпеть такого отношения к себе.
Русский слон очень удивлялся поведению грузинского слона. Он искренне не понимал, как грузинский слон может на него сердиться, когда он не только освободил его от всех страшных персидского и османского слонов, но и очень сильно любит его. Русский слон не был таким гордым как грузинский слон, не был русский слон и таким вспыльчивым каким был грузинский слон, поэтому русскому слону было очень сложно понять обиды грузинского слона.
Русскому слону не приходило в голову, что с грузинским слоном нужно себя вести очень уважительно, а не как с любимым маленьким ребёнком, что грузинского слона нужно внимательно слушать и уважать, что обращаясь к грузинскому слону надо обязательно говорить «батоно» грузинский слон, то есть – многоуважаемый грузинский слон.
Русский слон не любил и не умел много говорить, не умел русский слон и рассказывать о своих чувствах и выражать их так, как это делал грузинский слон.
Русский и грузинский слоны любили и хранили сказания, доставшиеся обоим от византийского слона и это роднило их, помогало им быть друзьями друг другу, но в минуты, когда у обоих слонов было всё хорошо, они начинали сердиться друг на друга и дружба исчезала, они казались друг другу чужими, хотя в глубине души и чувствовали как многое теряют, не общаясь друг с другом. Но сознаваться в этих своих мыслях слоны не любили.
Такова история дружбы между грузинским и русским слонами. Эта история показывает, как важно иметь терпение и открытое сердце для сохранения дружбы, как важно слушать друг друга и как важно уметь и хотеть понимать друг друга.
Хороший русский слон и хороший грузинский слон – очень разные, но нет никаких причин, по которым они должны перестать быть друзьями. Всё что не нравится этим слонам друг в друге результат их характеров и нежелания слушать друг друга, результат того, что вместо того, чтобы подчёркивать всё, что их объединяет эти слоны стали обсуждать различия между собой.
Но огонёк дружбы не может погаснуть в сердцах, в которых он так долго горел и не переставал гореть даже в самые сложные минуты жизни и когда-нибудь искры этого огня разгорятся в прежнюю дружбу.
Когда время пройдёт и забудутся глупые ссоры, в памяти русского и грузинского слонов останется только хорошее, только то как они дополняли друг друга, как удивляли друг друга своими хорошими поступками. Может быть их дружба не будет такой тесной, какой она была после того, как русский слон освободил грузинского слона от опасностей исходивших от персидского и османских слонов. Тогда их дружба станет более ровной, более свободной.
Пожив отдельно друг от друга и соскучившись друг по другу грузинский и русский слоны научаться терпению, научаться слушать и понимать друг друга, научаться не говорить друг другу о тех вещах, о которых не могут договориться потому что будут хорошо знать неприятные друг другу темы. Слоны будут более осторожными и в конце концов слоны станут более счастливыми, потому что их отношения станут гармоничными.
И это будет совсем другая, новая сказка о том, как грузинский слон стал другом русского слона. Пламя новой дружбы этих слонов будет гореть ровнее и безмятежнее, их новая дружба будет дружбой другого уровня, потому что страсти слонов улягутся, и место сиюминутных и приходящих размолвок займут вечные общие ценности, которые и послужили началом очень старой дружбы между грузинским и русским слонами.