Наверное, читать поначалу и непросто, но оно того стоит! Когда вчитаешься, такое духоподъемное чувство! Иначе начинаешь думать и о своей жизни, глубже и тоньше ее оценивать. Сильное тугое слово, яркая страстная ткань письма, глубокая четкая мысль. ЛИТЕРАТУРА... Когда закончила роман, сразу же захотелось снова перечитать, понимала, что не все смыслы еще постигла, "догнала". Такое чтение не часто попадается. Ура!

Жаль, что перед покупкой книги не прочла отзыв Д.Померанцева, а купилась на обложку.
Может в конце и стало бы захватывающе и интересно, но такие обороты речи, такое излишне-образное описание меня пугают. Язык можно сломать, когда читаешь! А уж представить как можно "извергнуться суррогатом"... нет, моё воображение такого не осилило. Пришлось бросить на середине.

Убедительная просьба к Иличевскому- перестаньте писать! Не позорьте русскую литературу!!!

Откровенно говоря, брался за эту книгу с некоторым предубеждением. И аннотация не вдохновляла, и отзывы настораживали, и вообще современная отечественная проза чаще огорчает, чем радует. Однако робкие мои опасения, что будет «так себе», оказались неоправданным оптимизмом: «спотыкач» по ходу чтения начался уже на первой странице.
Прав был Роман Арбитман в своей рецензии, правда, на другое произведение автора: у Иличевского явные нелады с образами, метафорами, сравнениями и т. д.
Ну, где он, скажите на милость, видел, чтобы машина ползла, «столкнув подушку пара над капотом»? Откуда сюда приковыляла сия спальная принадлежность, да еще и в газообразном состоянии?
А «подтягивался за растянутой гармошкой потока»? Это Некрасову можно было своих героев пояском подпоясывать, а у тех, кому мишка на ухо наступил, как словами не верти, все равно выйдет масло масляное.
Интересно также, до какой степени нужно упиться, чтобы узреть «холмистую икру городских огней»?
Ну а «черный горб реки»- это вообще уже за пределами добра и зла. Тут дело злоупотреблением тяжелыми наркотиками попахивает.
«Принялся страдальчески надрываться пальцами по грифу» (очевидно, имелась в виду игра на гитаре, однако, похоже, автор в глаза не видел этого инструмента либо просто не владеет терминологией: пальцами надрываются не по грифу, но по струнам или на худой конец – по деке – если хотят отстучать ритм).
«В одиночестве она претерпевала какую-то трудность, бедственность которой состояла в неизъяснимом беспокойстве» (он сам-то хоть понял, что написал?).
«Натерла стекло до свинцовой прозрачности» (чего уж сразу не до прозрачности железобетонной стены?).
«Любил рассуждать отрывистой декларативностью» (понятно, что автор любил владеть русской языкой, но все равно хочется взять тяжелый твердый предмет и хорошенько его стукнуть).
«Автомобиль резанул» (чего или кого резанул и каким местом – не уточняется, судя по контексту – просто резко взял с места).
«Королев все-таки извернулся суррогатом» (из какой Камы-сутры позаимствована данная поза, также не уточняется).
«И слепя волной нахлынувшей наготы, притянула его голову к груди, дав жаждой соска погасить всхлип затмения» (ну это какое-то совсем уж взрослое, какое-то слишком жесткое порно – тут даже от комментариев воздержусь).
«Многосуставчатый кристальный механизм мыслительного припадка лежал у него в голове с легким звоном» - это, должно быть, автобиографическое. Именно с такими часами без кукушки в черепной коробке и порождают псевдолитературных, антихудожественных монстров вроде данного романа.
Насколько же нечутким, да что там – просто глухим к речи нужно быть, чтобы выражаться подобным образом. Такое ощущение, что автор книгу на каком-то чужом языке писал. Как венгерский коммунист Бела Франкель, что под именем генерал Лукач погиб в Испании, а до этого под псевдонимом Матэ Залка писал прозу по-русски, за что был нещадно бит товарищем Фадеевым. Иличевского уже били. И еще будут. Да, видно, поздно – в детстве надо было – приговаривая: «Не пиши, не пиши!»
У отечественных издателей есть специальный термин для определения начинающих графоманов – МТА, молодой талантливый автор. Метод, коим данная категория литераторов засоряет ноосферу, именуется «моторным идиотизмом». Иличевский, на мой взгляд, ярчайший, феноменальный представитель данного направления в русской словесности.
И то, что его регулярно издают, переиздают и непременно премируют, считаю правильным и необходимым. Такие авторы нужны. Посредственным писателям – чтобы на их фоне казаться хорошими, хорошим – чтобы не забывать, «что такое плохо», а всем иным прочим – чтобы просто посмеяться, снять стресс – жизнь такая тяжелая штука, а петросяны уже давно не радуют…
Иличевский же – это действительно гениально, это круче, чем Ильф и Петров - те нарочно добивались комического эффекта, а он пишет всерьез, и оттого получается гораздо смешнее.
Впрочем, если кроме шуток, впечатления от прочтения самые удручающие. Роман написан выспренно, коряво, длинно, предсказуемо и скучно. Порой дело вроде бы налаживалось, повествование начинало увлекать, почти захватывало, но потом неизменно оказывалось, что это все уже было когда-то мною прочитано – в других местах, у других авторов.
К примеру, в главе про Чечню Иличевский добросовестно переписывает (именно переписывает – не обыгрывает и не переосмысляет, как, скажем, Пелевин) «Кавказского пленника» Толстого. Даже девочку Дину с ее куклой зачем-то привлек, хоть она у него никакой сюжетной роли и не играет. Просто у Льва Николаевича она есть – значит, и ему надо – такой вот хомячий подход к литературе.
Эпизод про секс в метро с девушкой, все тело которой покрывала вытатуированная карта столицы, почти дословно воспроизводит рассказ «Подземка» какого-то француза, напечатанный у нас в конце 80-х в журнале «Студенческий меридиан». С тою разницей, что там был Париж, а здесь – Москва, и еще рассказ был гораздо интересней. Например, девушка там каким-то образом дублировала город, и когда герой случайно задел ее сигаретой, в месте, куда пришелся ожог, в ту же ночь сгорел дом. У Илличевского же ничего такого нет, эпизод кончается ничем, и вообще непонятно, зачем он был нужен (похоже, вновь сработал «принцип хомяка»).
Зато автор «Матисса», верней, его герой практически любую мысль сводит к рассуждениям о судьбах еврейства, придя в итоге к потрясающему открытию: Иисус и Богородица – иудеи! Как тут не вспомнить анекдот: «Мама, а правда, что Христос был евреем? – Правда, сынок. Тогда все были евреями. Время такое было». Казаки, кстати, тоже от иудеев произошли – от «знаменитой хазарской вольницы» (никогда о такой не слыхал – век живи…). Причем подтверждается сей факт наличием шестиконечного украшения у одного из персонажей известного полотна Ильи Репина – Дэн Браун курит, а с ним заодно и славяне с тюрками – не от них есть пошли Тарас Бульба и Григорий Мелехов. И вообще герой Иличевского «любому, кто слово скажет против евреев, голову оторвет», да и сам он (герой), как ему кажется, еврей. Иличевский будто бы охранными грамотами запасается: мол, станут меня, немтыря, бездаря и плагиатора, ругать, - значит, на святое замахнулись, Холокост отрицают. Вот только эффекта он добился прямо противоположного.
В силу нелепой претенциозности слога и элементарного отсутствия логических связей рассуждения эти вызывают в лучшем случае улыбку, хотя тема-то вроде отнюдь не смешная. Такое ощущение, что книгу написал ярый антисемит, подпольный черносотенец с тайной целью – опорочить, опошлить.
Читал всяких авторов – в т. ч. и плохих, однако более гнусного, более циничного и жестокого надругательства над здравым смыслом мне встречать еще не доводилось. Над парнем кто-то жестоко пошутил, уверив его, что он – настоящий писатель, и ему можно все. Иличевский – это клоун, который вообразил себя пророком, и ему, судя по отзывам на Озоне, кто-то даже поверил. Если мне захочется поразмышлять о судьбах еврейства – почитаю Василия Гроссмана или Амоса Оза, если повлечет к себе загадочная русская душа – возьму Толстого или Достоевского, если понадобится и то, и другое, плюс четкий, трезвый анализ современной ситуации – сгодится Пелевин. Иличевский – это дырка внутри нуля, как он сам в своем романе по поводу чего-то выразился. И на этом, пожалуй, все. Dixi. Аминь.

Начал читать, и не смог оторваться. Только когда в окне проступило утро, после пяти часов непрерывного чтения заметил, как затекли от неподвижного сидения ноги.
Нисколько не странно, что большинству читателей Иличевский "не по зубам". Это нормально! Пруста, Кафку, Кортасара и Джойса - тоже читают не все поголовно. Сравнивать Большого Мастера Иличевского с весьма посредственным писателем Пелевиным, по меньшей мере смешно. Пелевин за двадцать лет писательской карьеры так и не научился писать. Так и гоняет туда-сюда, из книги в книгу свою псевдо-интеллектуальную мульку.
"Матисс" - произведение созданное интеллектуалом для интеллектуалов, поэтому для чтения такого произведения нужна изрядная подготовка и желание читать именно такую, сложную, философскую прозу. Если желания такого нет, ну чтож, тоже нормально, но в этом случае говорить о мнимых недостатках "Матисса", значит похваляться собственной ограниченностью и слепотой.
Я убежден, "Матисс" будет еще оценен по достоинству и читателями, и критиками. Но может чуть позже, лет через двадцать - тридцать. А пока...это роман, который будут читать те, кому это действительно необходимо, те кто читает не для того, чтобы убить время или развлечься.

Не люблю громких слов, но... Похоже поколение дало реально - Большого писателя, Мастера.
Читать нелегко: нужно быть в тонусе, не отвлекаться, "прощупывать" фразы". Сюжет - такой... пунктирный очень, с недоговорённостью, с непонятлинкой.
Но !!! Книгу просто "пьёшь", погружаешься в этот поток речи, в ощущения, смутную память детства.
И - много печали... Той, которая светла.
Правда, знакомый - не понял. Обругал. Даже поссорились: я обиделся за автора, как за что-то своё.
Пошёл в магазин. Взял ещё 4 книги Иличевского. Прочёл "Ай-Петри" и "Мистер Нефть, друг". Всё - очень сильно. Но описать, чем именно - трудно. Полагаю, каждый будет искать своё. Не все - найдут.

Отличная книжка! Проглотила за два дня, «вспомнила все», как говорится.
Очумелая жизнь, впрочем счастливая, если вдуматься, — потому что юность бешенная. Совершенно потрясающая Москва в книжке, мы даже съездили в воскресенье на Солянку — походить, посмотреть что изменилось. Грустная книга, и физик этот безумный, на всю голову, и судьбы этих бомжей-путешественников грустные, бестолковые, но трогательные и жизни в них много. В целом необычное, но сильное впечатление оставляет книга,только к языку привыкаешь страниц через тридцать. Скажу еще, что в принципе первые 70-100 страниц не просто — а потом просто проваливаешься в повествование, захватывает. И вот до сих пор не отпускает, иногда думаешь, о книге.

Александр Иличевский - светлое будущее русской литературы, лаурет литературных премия Русский букер(Матисс) и Большая книга(Перс). Литературные критики считают его одним из лучших современных писателей, романы пропитаны чувствами и трагизмом русской души, очень сложные для прочтения, так как не для всех, атолько для избранных. На самом деле после таких дифирамб ждешь чего-то хорошего, искреннего и нового, а получаешь скучную, вторичную и неудабриваемую для чтения книгу. Впечатление будто читаешь стихи нескладно переложенные в прозу, многословие за которым ничего не стоит является нам на каждой странице, герои вызывают скуку до зевоты, метания русской души прописаны схематичны и незаконченны, образы навеянные писателям чем дальше, тем больше раздражают. Королев Иличевского не вызывает никаких запоминающихся чувств, его имя забывается сразу после прочтения. Лучше автор продолжал бы писать стихи, может у него получится лучше, а романист из него просто несуразный. В своем интервью, Иличевский говорил, что пишет книги не для читателей, я убедился - он говорит чистую правду.
Резюмирую, давно не читал книги с таким неказистым сюжетом и без какой-либо внятной мысли, читать не стоит никому.
P.S. Кроме Пелевина у нас до сих пор нет прозаиков которых, стоит читать. Увы......