Представим его просто: наш самый великий и самый русский архитектор. Родился в Москве, учился только в Москве, работал большей частью в Москве. В бурно строящийся Петербург ездил только проекты утверждать – чего между архитектурными монстрами метаться? Даже за границей ни разу не был. Но в списке самых великих архитекторов мира значился всегда. Одна проблема – Москву тогдашняя власть недолюбливала, поэтому Матвей Федорович оттачивал мастерство в условиях постоянной нехватки финансирования. Только частные заказчики и спасали. .Заказчики любили модный классицизм. Хозяин-барин: Казаков делал что просили. Но какой это был классицизм! Не просто минималистические коробки с колоннами - каждый построенный им дворец указывал на бесконечность фантазии создателя. Но когда ему говорили «Матвей Федорович, сделай нам красиво!» и предоставляли свободу действий, рождались совершенно неповторимые шедевры. Сам автор скромно называл их «псевдоготикой». А это был русский стиль – прекрасный и ни на что не похожий. Как он сам говорил – «живописная архитектура». .Начал карьеру стремительно – составил план застройки начисто сгоревшей Твери. Да так, что центр города стал каноническим. Что еще? Спас от окончательного уничтожения кремль в Коломне, перестроил центр Москвы, хоть частично избавив город от хаотичной и эклектичной застройки, построил и спроектировал сотни зданий – от скромных деревянных домиков и церквушек до городских ансамблей. «Визитных карточек» несколько – Петровский подъездной дворец, усадьба Царицыно, здание Сената в Кремле, генерал-губернаторский дом, в нем сегодня располагается правительство Москвы… Не было в городе ни одной значительной стройки, чтобы Казаков не приложил к ней руку. .В войну 1812 года родственники чуть не силком увезли дряхлого архитектора в Рязань. Там он и узнал страшное: почти всё, над чем он трудился более полувека, уничтожено. Как писал его сын, тоже архитектор и тоже Матвей, «Весть сия нанесла ему смертельное поражение. Похоронен там же, в Рязани, на не сохранившемся ныне кладбище.