Имя Хельмута Ньютона привычно видеть на страницах глянцевых журналов о моде и красоте, где-то между Ричардом Аведоном, Сесилом Битоном и Энни Лейбовиц. Мир нарядов от кутюр, ювелирных украшений стоимостью с яхту, туфель ручной работы и косметики, накладываемой часами, ради одного прохода по подиуму. Да, Хельмута Ньютона уже нет, но его работы, провокационные и узнаваемые, стали классикой. Профили кинодив, музыкантов, селебрити: считалось большой удачей попасть к нему в видоискатель.

Кто же он, этот высокооплачиваемый фотограф из мира богачей и звёзд? Большую часть жизни он провёл без гроша в кармане, эмигрировав в Китай (а затем выселенный в Австралию) из Германии из-за нацистских преследований евреев. Брался за любую работу, включая сбор урожая персиков (сон в сарае на машине для сортировки, в рационе – только эти же самые персики), но выискивая всё же работу, связанную с фотографией. Это может удивить, но из некоторых изданий его увольняли, не получив нужного количества кадров.

В один из таких периодов стал альфонсом, о чём без стеснения рассказывает на страницах автобиографии. Отец говорил ему: «мой мальчик, ты окончишь свои дни в выгребной яме, ты думаешь только о девках и фотографиях», но именно фотография дала ему возможность зарабатывать на жизнь, получить стабильный доход, а затем и стать состоятельным человеком. Когда в шестидесятых он начинает сотрудничать с французским журналом Vogue, то становится одним из самых значимых фотографов, нередко работающим в жанре ню. Sex sells («секс помогает продавать») — один из секретов его успеха, который захотели повторить многие. Очень много и с большой теплотой Ньютон пишет о своей супруге, не которой женился в 28 лет и с которой прожил всю жизнь. Она тоже в итоге стала заниматься фотографией, но большой известности, соизмеримой с успехом мужа, ей это не принесло.

В книге с большим количеством знаменитых снимков почти ни слова об успехе, медных трубах и лаврах, а только о пути к успеху. По мнению Хельмута Ньютона, описание чужого успеха, большого или малого, просто не представляет интереса для читателей, поэтому свой рассказ фотограф обрывает на восьмидесятых. В этой автобиографии нет самолюбования, цель публикации немного другая. Век журнала эфемерен и короток, а книга похожа на дом: она живет в течение долгого времени. А вместе с ней – и подборка фотографий с комментариями.