Эту книгу упрекают в корявости языка и несвязности мыслей, однако среди рок-н-ролльных книг она должна занять место в пантеоне лучших. Здесь важен даже не столько язык - хотя и он прекрасен и экспрессивен по максимуму, сколько общая атмосфера, дух рок-н-ролла, выраженный через язык и личные переживания автора. В России еще никому не удавалось так точно передать дух той музыки, о которой пишет Василий Соловьев-Спасский.

Издание предваряет статья Андрея Бурлаки, где он заявляет: «Рок-журналистики в современной России нет. Вернее, не было до появления этой книги». Заявление, мягко говоря, смелое. Однако по прочтении понимаешь, что Бурлака прав – хотя и, по своему обыкновению, максималистичен.
С другой стороны, как подчас оценивают поклонники рок-музыки статьи об их любимцах? Написал автор, скажем, про Cocteau Twins или The Cure, упомянул в тексте Ника Дрейка или Алекса Харви – всё, гений. Только потому, что написал про них, а не про Мадонну или Робби Уильямса. А что падежи не согласовываются – так это ерунда, дело житейское. Поэтому настоящий рок-ЖУРНАЛИСТ – явление по-своему уникальное. Настоящих мастеров можно пересчитать по пальцам – и боюсь, что хватит одной руки.
Василий Соловьев-Спасский к таким мастерам, безусловно, относится. Его тексты и в журналах читать одно удовольствие, а собранные в книгу, они прямо-таки ошеломляют читателя своей энергией, ритмом и правильным слогом – вкупе с великолепным знанием материала, о ком бы ни писал автор – об Игги Попе, Джа Уоббле, Кёртисе Мейфилде. Героев для своих эссе Соловьев-Спасский выбирает с большим вкусом, диапазон музыкальных пристрастий велик – Нил Янг, Слай Стоун, Toots and Maytals, Black Grape, Stone Roses, Happy Mondays... Разные люди, разные группы, разная музыка. Разная, но неизменно хорошая.
Еще одно несомненное достоинство Соловьева-Спаского – удивительное умение писать о героях своих статей абсолютно в духе их творчества. Если статья об Игги Попе – то непременно яростная, жесткая, саркастическая, на грани (а иногда и за гранью) цензурного языка. «На предыдущем альбоме тело бэнда вибрировало всеми своими накачанными мускулами, и эксцентрическая внезапность проявлений людей, гнавших музыку только вперед, была фирменным знаком бэнда, но здесь, на «Raw Power», уже нет ничего, что говорило бы о силе всего , – ничего, кроме хаотической соло-гитары, звучащей как скрежет адских сковородок и уводящей всю музыку в свой нечленораздельный хаос». Если регги – то кажется, будто и автор пишет расслабленно, почти лениво, сидя на берегу океана, жмурясь от палящего солнца, покуривая растаманский косячок. «Он пойдет в культуру. Его дух пошлет его в самые неизведанные области магии. Он примется изучать музыку духов веселой травы. Иными словами, он выйдет в астрал и станет кукарекать как петух, разбивать вдребезги барабанные гармонии, устраивать вихри гитар и органов. Он соберет кучу людей и ушлет их в самое далекое путешествие». (О Ли «Скрэтче» Перри.)
Вообще, язык Соловьева-Спасского настолько хорош, что заставляет вспомнить мастеров гонзо-журналистики, и в первую очередь Хантера Томпсона. А репортаж с фестиваля в Гластонбери – это просто отдельная песня, которую нельзя даже цитировать, – начнешь с начала, да так до конца статьи и не остановишься. Не останавливается и Соловьев-Спасский – и дай Бог, чтобы долго еще не останавливался.