Местами весьма интересно, но некоторые особенности портят весь эффект от книги. Оставим многочисленные армянские примеры всего и вся (если геноцид - то турками армян, если пример из мира музыки - то непременно армянская группа SoaD), в конце концов, они вставляются более-менее по делу. Но для научно-популярной книги/публицистики хотелось бы побольше объективности. Сталин - пустое место, вопреки которому советский народ победил Германию? Миллионы русских добровольно воевали на стороне немцев? Всегда добрые и порядочные чеченцы, буйный нрав которых начал проявляться лишь потому, что злобный тиран Сталин переселил часть их народа? Право же, оставьте подобное для желтой прессы.

Автор не раз по ходу книги со снобизмом пишет, что старается излагать мысли в простой форме, понятной обычному обывателю, и призывает всех остальных публицистов последовать его примеру. Хочется тут сказать, что у автора действительно большой словарный запас. Но искусство публициста - не вставлять в каждое предложение побольше терминов, а писать просто о сложном. Тем более в гуманитарной литературе, где практически нет действительно необходимых терминов. "В соответствии с логикой перевертывания идейной парадигмы, материалистический анализ капитализма и социализма переместился из официальной догмы прямиком в табу" - это изложение мыслей в простой форме? Всем читателем предлагаю сравнить это с книгами Хокинга, Фейнмана или Млодинова, которые действительно умеют объяснять одни из сложнейших современных физических теорий в форме, доступной пониманию человека, не заканчивавшего технический вуз.

Читать интересно, несмотря на непростой и нестандартный язык. Поставил бы книге твердую пятерку, если бы не одно "Но" - автор очень неаккуратно обращается с фактами. Что позволительно для художественной литературы, непростительно для научно-популярной и публицистической (а книга Дерлугьяна - именно публицистика). Речь даже не о сомнительной трактовке реалий и не о притягивании за уши (чего в книге тоже немало), а именно об ошибках и неточностях.

Приведу лишь один пример - в статье "Польская геополитика" в качестве иллюстрации национальной самоидентичности и характера поляков упоминается побег на бриге "Святой Петр" из Большерецкого острога на Камчатке в 1771 г.: "Самый, пожалуй, невероятный эпизод связан с восстанием каторжан на Камчатке, откуда поляки угнали русский бриг и, под предводительством Августа Беневского, обогнув всю Азию, высадились на Мадагаскаре и попытались там основать республику ...".

Начать с того, что Мориц Беневский (которого автор - сознательно ли? - именует родовым именем Август) - словак, сын подданного Австро-Венгерской империи, и к польской шляхте отношение имеет весьма опосредованное. Далее, среди восставших абсолютное большинство составляли ссыльные русские всех мастей - разжалованные офицеры, уголовники, шельмованные казаки, а также местные жители - зверобои, канцеляристы, даже один священник. В итоге из 70 человек, отплывших на "Святом Петре", была от силы пара поляков - при чем здесь польский характер? Но неточности на этом не заканчиваются: "Святой Петр" доплыл только до Макао, где был продан вместе с грузом пушнины, далее беглецы продолжили путь на двух французских кораблях. Более того, на Мадагаскаре они не высаживались, а, достигнув Маврикия, отправились прямиком во Францию (на Мадагаскаре Беневский оказался лишь два года спустя по приказу Людовика XV - но это уже совсем другая история). Вот и получается, что в приведенном факте нет практически ни одного слова правды, а уж поляки-то здесь и подавно ни при чем..

И подобных примеров в книге множество. Невнимательный или неосведомленный читатель примет все за чистую монету - и окажется обманут.

Подзаголовок книги не лукавит. Это действительно наброски. Не зарисовки, не эссе, не заметки, а именно наброски. Формально в текстах, составляющих сборник, есть центральная тема, но автор практически на каждой странице отвлекается от этой темы к другим сюжетам, так или иначе связанным с ней, набрасывая факты, идеи, концепции... В результате в каждом тексте сходятся десятки тем, автор непринужденно перепрыгивает от особенностей грузинского средневековья к общим закономерностям рабовладельческой и феодальной экономики, к сложным отношениям Пушкина и Воронцова, к экономическому положению польской шляхты, к судьбам армянской диаспоры, к особенностям советской интеллигенции и т.д. и т.п. Но при этом эти наброски изложены прекрасным языком, содержат десятки интересных идей и неожиданных паралеллей, сотни малоизвестных фактов и ярких цитат.
Тексты Дерлугьяна вряд ли могут ответить на вопрос, вынесенный в название книги. Даже в качестве научно-популярного источника по темам, которым формально посвящены тексты, составляющие книгу, она не слишком пригодится. Слишком много ответвлений повествования, слишком много второ- и третьестепенных тем поднимается, чтобы сформировать системное представление о теме.
В то же время для двух категорий читателей книгу Дерлугьяна однозначно стоит рекомендовать. Во-первых - любителям интеллектуального non-fiction. Не для самообразования (в силу причудливого плетения текста вряд ли удастся усвоить больше четверти тезисов автора, для самообразования лучше приглядеть что-нибудь более системное). Просто для получения удовольствия от хорошего языка, неожиданных сопоставлений, красивых логических переходов... Во-вторых - специалистам в темах, которым посвящены тексты Дерлугьяна (будь то история Польши или недавний глобальный финансовый кризис) книга позволяет посмотреть на эти темы с необычного ракурса, обратить внимание на параллели в совсем других временах и землях, найти ссылки на работы исследователей смежных тем.